Здесь голубым сияньем льдов
Весь склон облит.
И тайну чьих-нибудь следов
Гранит хранит:
И я гляжу в свою мечту
Поверх голов
И свято верю в чистоту
Снегов и слов!
В очерк включены стихи с песен Владимира Высоцкого
Впервые я увидел эту вершину, будучи новичком в альплагере. Нас сняли с ледовых занятий на леднике Какшкаташ и отправили вверх участвовать в спас работах. Двойка с АУСБ Джантуган заблукала на леднике и один человек угодил в трещину. Это все что нам было известно. Когда поднялись на верхние стоянки, нашим взорам открылся великолепный вид на пик, который доминировал над всем ущельем, да еще имел такое красивое имя. В то, что где-то в трещине погибает человек, как-то слабо верилось, мы тогда были наивные и все воспринимали в розовых тонах. Грелись на солнышке, рубали консервы, которые остались от предыдущих групп, здесь же под камнем и любовались видом на гору. Естественно сразу же появилось желание когда -нибудь сходить эту гору. Спустя 3-часа нас отправили вниз, ввиду того, что клиент быстрей мертв, чем жив.
Так вот, спустя несколько лет уже перворазрядником попадаю в составе запорожской команды в УМЦ Эльбрус, и идея фикс начинает обретать очертания. Но было одно небольшое «но», в моду как раз вошли гороскопы биоритмов на каждый день, и меня угораздило при поездке весной в Крым прикупить в Ялте эту распечатку на клочке бумаги. Там три варианта +,-,0 : хорошо, плохо, нейтрально. А самый худший, когда совпадает три знака «минус», тогда сиди дома и никуда не высовывайся: Как правило три минуса выпадает очень редко, раз в пол года. Но поездка это святое и здесь без вариантов. А то, что у меня выпало три минуса на 13, к тому же в четверг, (не любимый мною со школы день), это уже воспринималось как неизбежный факт. В глубине души теплилась надежда отсидеться этот день в лагере. Но жизнь распорядилась по-своему. В горах планы меняются так же часто, как и погода. И вот мы в двойке с Сашей Максименей из Минска идем на Вольную Испанию. Предчувствия самые мерзопакостные: то снились кошмары, то мучали сомнения вплоть до самого подхода под маршрут. Еще мы с напарником проявили определенную степень самостоятельности выпустились на в. Чегткару 4-А сходили ее и воспользовавшись тем, что рук. мероприятия Бланковский Анатолий Кириллович , с отрядом находятся на маршруте, быстренько перепаковавшись, свалили с лагеря на следующею 4-ку. Прикинув по умолчанию, что нам дали зеленый свет на все 4-А.
Под перевал подходим вечером. Проснулись в 3,30 утра на душе на удивление легко и чисто, сомнения остались во вчерашнем дне, что ж ставки сделаны, надо играть.
И вот, исчезла дрожь в руках,
Теперь — наверх!
Ну вот, сорвался в пропасть страх
Навек, навек, —
Для остановки нет причин —
Иду скользя :
И в мире нет таких вершин,
Что взять нельзя!
Изрядную долю оптимизма добавлет Шура. С ним я познакомился буквально накануне здесь же в УМЦ. Молодой, хорошо сложенный сангвиник, не курящий, не пьющий за то конфеты трескает за двоих также как и я любящий молоко и все производные из него. По поводу меню разногласий не возникло. Тушенку заменили на сгущенку. Шура в горах лишь второй год, но быстро прогрессирует, до этого ходил Крымские скальные 5-ки. Здесь же рельеф, комбинированный снег, лед, скалы ну да разберемся. На перевале оказываемся в 6,30, видимость отличная как говорят в авиации миллион на миллион, немного ветрено. Прежде чем надеть системы отходим в сторонку по малой нужде, обернувшись видим метрах в 20-ти от нас 2-ку с Джана, парень с девчонкой готовятся идти маршрут, вешают на себя железо и старательно делают вид, что не видят нас. Но, что сделано, то сделано. Подходим, здороваемся, обмениваемся напутствиями.
По заранее оговоренному тактическому плану я иду первые 2-вереки льда. Дальше Шура вызвался идти первым все веревки на скалах, я не сильно и упрямился, гора не первая и даст бог не последняя, а товарища надо уважить, хоть обычно за лидерство разгораются споры. Потом на спуске я иду последним и продергиваю веревки. С тактикой все понятно.
Под тонким слоем снега оказался хороший ледок приходится лезть без дураков. Пройдя метров 20 кручу промежуточный бур, Шура снизу возражает, хочет чтоб, я выходил на все 40 метров, но в случае срыва придется сифонить 40м до станции и столько же после, что не радует, пусть будет крюк. За что люблю гребневые маршруты, это что весь мусор из под ног уходит на стороны ,а не на голову нижнему. Ну, 4-ка она и есть 4-ка, обойдя пару жандармов, вылазим на перемычку под вершиной башней здесь над небольшой полочке видим мемориальную табличку на шлямбурах.
Невольно в памяти всплывают строки из песен В. Высоцкого:
Нет алых роз и траурных лент,
И непохож на монумент
Тот камень, что покой тебе подарил, —
Как вечным огнём, сверкает днём
Вершина изумрудным льдом —
Которую ты так и не покорил.
Один шлямбур с ухом, через него я и страхую. Не знаю как погиб здесь наш предшественник, но шлямбурный крюк очень кстати, туда же вщелкнут сам. Сашка пролазит метров 15 вверх и здёргивает верёвкой камни которые летят на меня, а убегать некуда пристегнут на короткой самостраховке. Ну, думаю, все вот оно и началось. Влипнув в стену, уклоняюсь от камней, воздух наполняет запах паленого гранита, крошка сыпется за шиворот, а горное эхо отвечает …мать, …ать, …ть. По ходу объясняю Шуре, в <мягкой> форме что он был не прав. Шура лезет нахраписто, забывая что- либо закладывать, ну еще бы это ведь не 5-ка, впечатление такое что чувство страха ему не известно. В очередной раз прошу заложить что-нибудь, он ложит закладку, уходит выше она выскакивает и съезжает ко мне по веревке. Ну да ладно , не научился ложить железо, это придет, зато как лезет залюбуешься. Мы уже где-то на высоте 4000 тысячи, панорама обалденная, видно стену Чатына весь цирк с ледопадами стекающем в долину. Как на ладони Джантуган, Башкара, Улукара вдали стоит лопатой Улутау. Душа разворачивается:
…Весь мир на ладони — Ты счастлив и нем
И только немного завидуешь тем,
Другим — у которых вершина еще впереди…
в. Джантуган, в. Башкара, в. Улукара
Отдыхаем сидя на снегу, я курю, Шура уничтожает конфеты. Рядом в небе появляется серебристый корпус самолетика, судя по крыльям нетрудно угадать ЯК- 40. Держит путь на Минводы, плывет как привидение, звуки не слышны, все заглушает ветер.
До вершины осталось еще пару веревок, впереди небольшая стеночка, похоже, это ключевое место. Шура поддается на уговоры и закладывает пару гекс. Меняем в туре записку, еще раз любуемся на окрестности и на спуск. Вниз ведут плиты напоминающие, мелкую черепицу на остроконечной крыше дома. Радует , что станции уходят вправо вниз, если и сыпет то мимо. Одна неприятность, станции набиты и навязаны на веревку 50-ку, а у нас 40-ка, приходится убеждать Шуру выщелкиватся со станции и подходить вверх, чтоб, я мог продернуть веревку. Страховка в этом случае естественно сванская, подходи, я тебя помню. Вижу что это ему не по душе, блеск в глазах исчез, появилось сомнение, значит ничто человеческое не чуждо. У меня уже не первый спуск и сомнений в правильности содеянного не возникает. Так и перилам порядка 11-ти веревок до снега. А дальше глиссером вниз по кулуару, здесь уже только в радость не заметили, как добежали до бергшрунда. Тот круто обрывается вниз на глубину 3-4 метра. Обещанного обхода не находим., круто кругом. Поскольку склон потенциально лавиноопасен, долго размышлять не приходится.
Забиваю ледоруб в снег, креплю веревку и начинаю выдавать Шуру вниз, сам надеюсь походу что-либо придумать. Шура уже внизу. Всё происходит молниеносно. На минуту расслабился и начал скользить на пятой точке в сторону берга, задержатся, не успеваю сброс рядом. Успеваю только, крикнуть уходи, тот моментом отпрыгивает в сторону, и вовремя, иначе б от кошек мало не показалось. Приземляюсь на ноги, фирн не асфальт сгруппировавшись валюсь на бок, двигаю, конечностями переломов нет, немного поташнивает, знакомое чувство :
Толком и испугаться не успел, смотрю на Шуру тот ухохатывается ему весело. Пытаемся выдернуть за веревку ледоруб, не получается, систему для самосброса, я навести не успел. Пробую подняться назад на жумаре, не тут — было, лед нависает, веревка врезается в фирн, да и стремно, если хорошенько нагрузить ледоруб выдернется, а падать второй раз, уже спиной назад не в радость. Предлагаю попробовать Шуре, он смотрит на меня не понимающими глазами, все ясно не по этим делам. Недолго мудрствуя, решаем, что гора просит, оставить дань, хорошо, что железом. Воронежский ледоруб, честно говоря, плохой, единственное достоинство, блестящий к хромированный клюв. Годится только для ходьбы, это в него первый выезд и вероятно последний, жалко лишь карабин, титановый «ирбис» с косой муфтой.
Да и времени рассиживаться, здесь нету, кулуар служит мусоросборником.
Продергиваем веревку и мячиками по рыхлому снегу, волоча за собой верёвку скатываемся вниз. Видно, что недавно сошла лавина, внизу большой конус свежего снега. Отбегаем на безопасное расстояние, отдышавшись, собираем системы, для само вылаза, еще раз обсуждаем план взаимодействия, на случай попадания в трещину. Осталось найти проход в леднике. Как тут не вспомнить события N-ной давности.
Собираю в руке несколько колец и иду искать проход. Так уж повелось, что в горах у каждого свое хобби или специализация, лично я, с удовольствием хожу на спуске последним и люблю искать проходы на ледниках. Это как разгадывать лабиринт появляется спортивный азарт, смотреть, как напарник, вслед за мной переходит или перепрыгивает хлипкий мостик, провалится или нет, не провалился, значит идем дальше.
Преодолев ледник невдалеке от скал останавливаемся сбухтовать веревку, Шура стоит на длину веревки ниже по склону. По давно выработавшейся привычке стою лицом к скалам, вдруг с ближней скалы начинает сыпать в нашу сторону, с виду далеко смотрю, долетит не долетит, но камни быстро приближаются, увеличиваясь в размерах, еще момент и будет поздно, пытаюсь определить траекторию полёта, потом отскакиваю в сторону, и вовремя, один камень размером в маленький чемодан попадает в рюкзак, сгибает альпеншток и оставляя цепочку следов на снегу, исчезает в разрывах ледника.
Да… После этого эмоции нахлынули с новой силой , ну думаю, три звонка было, следующий мой ,а осталось то совсем немного, спустится по морене. Внизу уже виднеется серпантин дороги ведущей в лагерь. Осторожно ступаю по камням ,опасаясь ступить на живой и подвернуть ногу, жду подвоха с любой стороны, ведь в гороскопе ясно сказано минус три. Напряжение не отпускает до самого мостика у Джана. Расслабляюсь лишь, когда выходим на на дорогу. Вот и верь после этого гороскопам:.?
Хотя впрочем, почти на каждом восхождении сыпит справа, слева и ничего.
Это ж надо такую ересь, поверить минус три:?
И пусть пройдёт немалый срок —
Мне не забыть,
Что здесь сомнения я смог
В себе убить.
В тот день шептала мне вода:
Удач — всегда!
А день… Какой был день тогда?
Ах да — среда!…
В УМЦ Эльбрус попадаем как раз к ужину. Ожидаем получить нагоняй со стороны руководства, а получается, наоборот. Народ еще вчера спустился с маршрута на Шельду по 5-ке, и с нетерпением в неведении ждет нас. Мы уходили без радиостанции, лишь оставили в котедже записку куда. Наши поздравления с 5-кой слушать не стали, пришлось принимать ихние, чувствуем себя чуть ли не именинниками. Встреча получилась теплой за 5 дней отсутствия поднакопилось масса впечатлений и эмоций. Заваливаемся в столовую, Шура мясо не ест, приходится за себя и за того парня. Как говорит Жук: «Вот это альпинизм всё остальное подходы.»
Сколько слов, и надежд, сколько песен и тем
Горы будят у нас — и зовут нас остаться!
Но спускаемся мы — кто на год, кто совсем,
Потому, что всегда мы должны возвращаться.
Больше мне с Шурой ходить не пришлось, спустя день мы ушли на Ушбу он на Улукару. Слышал лишь что пару лет спустя он выполнил норматив КМСа, но это уже другая история…
Проба пера или муки творчества. RICO. 2001 год.